Откуда взялись плохие сны
Почему иногда детям по ночам
снятся кошмары? Неужели в паутине Волшебниц Лазоревых Холмов попадаются
заплатки? Или Вальтер - Мастер Снов – не успевает вплести в каждый сон
чудесную сказку? Конечно же, нет. Просто в Волшебной Стране среди
очаровательных фей и благородных эльфов всё еще живет Нэвил – родной брат
Туманной Леди. При чем он здесь, спросите Вы. А он-то, как раз, и виноват
в том, что на свете существуют плохие сны.
С самого детства Нэвил был пакостником и злюкой. Видит, солнце в небе ярко
светит – злится. Видит, на улице дети играют – еще больше злится. Смеются
– злится так, что зубами щелкает и слюни пускает. Даже старшая сестра
Нэвила – Туманная Леди – хоть всегда и была крайне неприятной личностью,
но и та на братца поражалась.
- Нэвил! Ты хоть бы для приличия улыбнулся. Смотри, какую замечательную
ядовитую жабу я принесла тебе в подарок!
- Зачем мне улыбаться? – недоумевает мальчишка.- Я еще не придумал, кому я
ее в суп подложу. Кому же гадость такую сделать, а, сестренка? Вот
посмеялись бы!
Туманная Леди только пожимала плечами. Она и сама была не прочь, конечно,
всякие пакости устраивать, но нельзя же только этим и заниматься, в конце
концов.
Школу Нэвилу закончить не удалось - из школы его выгнали. Ну, как можно
терпеть такого ученика! Не выучит, например, Нэвил урок: стоит около доски,
сопит недовольно, исподлобья на учителя смотрит.
- Нэвил! Ну почему же ты опять не выучил стихотворение? – восклицает
расстроенный преподаватель.
- Занят был.
- Чем?
- Пришел домой, пообедал, и злился целый вечер до самого сна, ничего
больше делать не мог.
- На кого, Нэвил? Тебя кто-нибудь обидел?
- Марта, - кивает Нэвил на свою соседку по парте.
- Марта? – в растерянности повторяет учитель. – Чем же она тебя так сильно
расстроила?
- А, смотрите, какие у нее тетрадки аккуратные. И буквы в каждой строчке -
ровные, округлые. А у меня, то клякса, то каракули.
- Но зачем же злиться, Нэвил? - недоумевает учитель. – Ты бы, вместо этого,
постарался-потренировался. Глядишь, у тебя всё стало бы получаться так же
хорошо, как и у Марты.
- Вот еще! – возмущается Нэвил. – Я гораздо лучше штуку придумал: надо
Марте в чернильницу насыпать чесоточный порошок. Тогда все буквы начнут
кривиться и извиваться.
- Как нехорошо, Нэвил, - качает головой учитель. – А что же ты теперь
плачешь? Тебе стыдно?
- Нет, - хлюпает носом Нэвил. – Просто придумать-то я всё придумал, а
порошок чесоточный дома найти не смог. Брат, наверное, куда-то спрятал,
чтобы я больше ему этот порошок в штаны не подсыпал.
Ну что тут скажешь! Злюка и пакостник!
После школы все сверстники Нэвила поступили кто в колледж, кто в
университет. Нэвила никуда не взяли – он на экзамене так разозлился, что
попробовал с профессором подраться, когда тот сказал, что Нэвил ничего не
знает. Нэвил и сам знал, что ничего не знает, и от этого еще больше злился.
Шлялся Нэвил целыми днями по улицам, бездельничал. Работать не хотел.
Учиться не хотел. Решил было к старшей сестре в помощники попроситься, да
только Туманная Леди его взашей вытолкала – никому бездельник и неуч не
нужен.
Ну, тут-то Нэвил по-настоящему разозлился. И начал придумывать
какую-нибудь особенную пакость, чтобы всем по-крупному насолить.
Будь он поумнее, может быть, ему и удалось бы придумать что-нибудь
по-настоящему мерзкое и гадкое. А так фантазии Нэвила хватило лишь на то,
чтобы научить соседских мальчишек привязывать пустые консервные банки к
хвостам кошек. Несчастные животные пытались побыстрее убежать от своих
мучителей, дико пугались страшного грохота, который издавала консервная
банка, подпрыгивающая по булыжной мостовой, начинали бежать еще быстрее, а
грохот - еще сильнее. Кошки выбиваются из сил, глупые мальчишки смеются, а
Нэвил громче всех.
Но хорошо смеется тот, кто смеется последним. Четвероногие долго терпеть
такие издевательства не собирались, и в один прекрасный день пожаловались
могущественному волшебнику Киссингу – Повелителю кошек. Тот жутко
разозлился и немедля отправился в Сумрачные Лощины, где издревле обитали
самые свирепые во всей Волшебной Стране драконы. Киссинг довольно быстро
договорился там с Клаусом – Князь-Драконом и уже через пару дней под
покровом ночной темноты прибыл в город Нэйл, где жил тогда Нэвил. Рядом с
волшебником шествовал, пыхтя и переваливаясь с бока на бок, огромный синий
дракон.
Киссинг отыскал дом Нэвила, проник в спальню, связал хулигана, заткнул ему
рот и вытащил во двор. Дождавшись утра, волшебник привязал пакостника к
хвосту дракона и махнул чудовищу рукой. Дракон кивнул (так как с ним всё
было заранее договорено), пыхнул желтым огнем, расправил крылья и полетел.
Жители славного города Нэйл с немалым удивлением, а потом и с
одобрительным смехом наблюдали, как над улицами и площадями парит огромный
дракон, а за ним, как консервная банка, подпрыгивает и орет успевший всем
надоесть своими пакостями Нэвил. Уж и шишек-то он набил в тот раз!
Но наука впрок не пошла. Сбежав из Нэйла в Радуград и отлежавшись у
родственников, Нэвил начал придумывать новые пакости. Кошек, понятное дело,
он решил больше не трогать: решил над маленькими детьми поглумиться.
На что детишки падки? На сладкое, конечно же! Вот Нэвил и придумал ириски.
Сам сварил, сам остудил, сам в фантики разноцветные завернул и, выйдя на
улицу с корзинкой, начал всем малышам угощенье бесплатно раздавать. Дети
обрадовались, ирисками рты набили, жуют-радуются. Нэвил тоже, вроде бы,
радуется. Только как-то неискренне – криво ухмыляется и хихикает. А вот на
следующее утро, когда у детей пломбы повылетали, и зубы разболелись, тут
Нэвил начал от души хохотать. Только опять не долго радовался пакостник:
хохотал он слишком уж громко, а дети слишком уж жалобно плакали от зубной
боли. Услышала всю эту какофонию, волшебница Интерина разобралась
быстренько, что к чему, каблучком в сердцах притопнула, пару пасов
магических сделала, и вызвала знакомого демона. Демон был очень старый,
очень злобный, но почему-то очень уважавший Интерину и даже слегка ее
побаивавшийся. Звали его Кари Эс. Волшебница объяснила демону, что ей
угодно, тот в ответ поклонился, пробормотал старинное заклинание,
завертелся веретеном и с грохотом провалился сквозь землю. В тот же миг у
Нэвила заболели зубы. Да как заболели! Ведь недаром демона так звали –
умел он насылать на людей кариес и другие зубные неприятности.
Недели две Нэвил мучился, ночами не спал, есть-пить ничего не мог, потом
решил все-таки к стоматологу сходить. Старенький доктор в рот пациенту
заглянул, языком поцокал, головой седой покачал, взял блестящие щипцы, и
один за другим все зубы у Нэвила вырвал. Лечить их было невозможно – они
уже почти полностью сгнили (Кари Эс постарался). А вместо белых зубов,
врач Нэвилу железные протезы вставил.
Ходит Нэвил, зубами железными щелкает; от него, понятно, все люди
шарахаются, а он еще больше злится. И самое обидное: никакой новой гадости
придумать не может.
Так Нэвил месяца два маялся. Сидел он как-то ночью в своей комнате, вдруг
смотрит: мимо окна проплывает маленькое облачко – белое, пушистое,
колыбельную песенку мурлыкает. Недолго думая, Нэвил схватил ведро с
помоями, стоявшее в углу, подбежал к окну и опрокинул вниз. Облачко
попыталось отряхнуться, но от всей грязи очиститься не смогло: загрустило
и поплыло дальше. А облачко это было непростое – это был сон, сплетенный
феями – Волшебницами Лазоревых Холмов. Испачкавшись, сон испортился:
вместо доброй сказки, в нем появились страшилки. Узнал об этом Нэвил и
обрадовался – вот это гадость, так гадость! Стал он по ночам сны караулить,
а как находит – так старается перепачкать. К сожалению, это ему иногда
удается.
По всей Волшебной Стране добрые волшебники и маги с той поры ищут Нэвила,
чтобы ему уши надрать, но пока безуспешно – прячется где-то этот мелкий
пакостник.
Поэтому тебе, дружок, не надо бояться плохих снов – это не страшно, это
проделки Нэвила. Если такой сон приснится, просто проснись, убедись, что
мама и папа рядом, перевернись на другой бок и спокойно засыпай – тебе
обязательно приснится новый добрый, светлый и радостный сон, сплетенный
Феями Лазоревых Холмов.